Фонд личных архивов (ФЛА) был создан в Городском музее «Искусство Омска» в 1998 году. Музей к этому времени определил и закрепил за собой особое место в художественной среде Омска, проведя ряд крупных региональных проектов, активно пополняя свою коллекцию работами омских мастеров второй половины ХХ в. Музей стал выставочной и научно-дискуссионной площадкой, собирающей практиков и теоретиков, объединенных общим местом реализации творческого и научного потенциалов ― городом Омском. Сверхзадачей стало определение содержания понятия «Искусство Омска» на фоне «Отечественного искусства» и «Искусства Сибири», опираясь на достижения во всех сферах художественной культуры данного Места. В этой связи появление нового фонда вполне закономерно.

Цель ФЛА ― сохранить рукописные, печатные и др. свидетельства человеческой жизни и его времени. Как следствие, функциями ФЛА являются мемориальная, научная, просветительская, художественная и культурологическая.

Фонд личных архивов существует и в ГАОО, но особенность музейного собрания состоит в направленном сборе свидетельств формирования условий именно художественной культуры в нашем городе.

Собрание ФЛА отличается от музейных фондов живописи, графики, хотя может вмещать работы, выполненные графическими и живописными техниками. Хранение этих произведений именно в ФЛА придает им другой статус ― не самоценных произведений, носителей эстетической, исторической и др. идей, а помощников, свидетелей появления и проявления этих идей, рождения творческой личности, субъекта художественной культуры Омска.

Среди первых архивов, сформированных в музее ― ФЛА Г.Н. Пантюкова (1922–1994), руководителя омского русского народного хора. Хор под руководством Пантюкова приобрел в 1960–1980-е годы мировую известность, брендируя отечественную культуру на концертных площадках Европы, Америки, Африки, Австралии. ФЛА включает в себя различные материалы ― фотографии, личные документы, газетные вырезки и афиши, медали, а также рекламные буклеты ― свидетельства дальних гастрольных путешествий хора, бережно хранившиеся в семье музыканта. Собранные вместе своим хозяином, эти бумаги и предметы имеют разную культурологическую значимость. Какие-то являются прямыми свидетелями формирования и проявления организационного и художественного таланта Георгия Николаевича Пантюкова, какие-то ― второстепенные участники событий жизни дирижера 1960–1980‑х годов. В разнородности собрания видится его сила. Чем больше, на первый взгляд, случайного материала в архиве, тем точнее формируется образ его владельца, тем меньше в нем тенденциозности.

ФЛА Панюкова, так много сделавшего для развития музыкальной культуры Прииртышья, все же является исключительным явлением для собраний музея, прежде всего, ориентированных на изобразительное искусство. ГМИО располагает архивами омских художников ― В.С. Синицких, Н.А. Бабаевой, А.А. Федосенко. С точки зрения своеобразия архивного наследия художника, выделим ФЛА А.А. Федосенко (1947–1999). Архив Анатолия Андреевича включает фотоматериалы ― фотографии и фотопленку, запечатлевших законченные работы живописца, а также этапы их создания, репродукции работ, опубликованные в газетах, подготовительные наброски.

Творческий путь художника А.А. Федосенко показателен для официального искусства тех лет и, одновременно, необычен. Востребованный временем мастер соцреализма остался в истории омской культуры только своим архивом. Подчеркнем, что многочисленные подготовительные материалы художника не самодостаточны, как произведения искусства «малых форм». Их значение в иллюстрировании академического метода, образовательного и художественного ― копийного, репродуктивного, компилятивного. Этот архив вполне мог найти себе место и фонде художественного образования ГМИО, если бы академическая образовательная институция имела бы омскую прописку. Очередной раз отметим широту собрания ФЛА и широту трактовки содержания фонда.

Среди фондов личных архивов особое место занимает ФЛА А.П. Кутилова (1945–1980). И дело не разнице ценностей имен для омской культуры, а в уникальности процесса формирования самого рукописного наследия. Каждый человек, тем более творец, разными средствами создает вокруг себя ту атмосферу, которая называется «полем притяжения и воздействия личности». Кто-то всего себя аккумулирует в самой профессиональной деятельности, оставляя в результате рядом с произведениями штудийный материал, который в зависимости от близости художника универсальной методике изображения может отражать, как качество владения ремеслом, так и момент рождения личностного творческого открытия.

Маргинальное положение Аркадия Кутилова по отношению к официальному искусству 1960–1980-х годов, делает уже само существование рукописного наследия поэта и художника редкостным. А. Кутилов создал особый тип художника, внутренне и внешне противостоящего действительности. Поэтому и его личное наследие отличается от общепринятого. Его состав ― наброски и рукописи стихотворений и поэм, прозы, графические иллюстрации к ним, является и основным произведением его жизни и архивным материалом, одновременно. Наследие Кутилова оказалось не сконцентрированным в одном месте. Хранителями так называемого «архива» выступили его друзья, почитатели и те, кто волей случая встретился с ним на жизненном пути. Таким образом, архив мятежного поэта также является одним из его произведений. Может быть и самым настоящим, востребованным, коллекционным, но и не поддающимся точному анализу уже потому, что полностью его собрать вряд ли возможно.

Чаще всего фонды формируются после ухода из жизни деятеля культуры омского региона, материалы передают в хранилище его родственники, друзья, коллеги. Таким образом, собрание фонда личных архивов в первоначальном виде часто имеет вид археологического памятника, приготовленного для изучения, т.е. для раскопа, «поднятия» материалов, его систематизации и описания. Архивы поступают в музей разными. Часть из них проходят первую стадию отбора дарителями, В этом случае архив формируется по принципу архаической практики ритуального захоронения. В собрание попадают только бумаги и вещи исключительной важности. О тенденциозности такого подхода к формированию архива выше уже упоминалось. Таким же способом создается архив прижизненный. В этом случае владелец архива невольно очищает историю, стремясь к созданию некой культурологической универсалии.

Другие архивы представляют собой действительно «культурный слой» жизни отдельного человека, со всеми важными и случайно попавшими в него составляющими. Подчеркнем еще раз, что понятие важности события и его свидетелей может измениться во времени, поэтому образ «культурного слоя» для архива предпочтительнее.

Таким образом, архив ― это явление истории. Поэтому для его изучения используется историческая методика ― систематизация, типологизация.

Но архив это еще и само произведение искусства. Инсталляция с бесконечным числом визуализаций в зависимости от угла зрения. Создателем инсталляции всегда выступает сам творец (осознанно, неосознанно), создатель архива, все прочие с ним соприкасающиеся ― зрители. Недаром основным критерием отбора предмета в коллекцию ФЛА является его возможность участия в экспозиции художественной выставки.

Таким образом, как явление культуры архив многогранен. Он не только воссоздает связи между творческой личностью и другими субъектами художественной жизни города, но и реконструирует саму творческую личность, предоставляя творцу не уходить из творческого процесса, а самому процессу быть наполненным и целостным.

Большое значение имеет научное изучение ФЛА, что требует создания необходимой информационной, коммуникативной среды. С этой целью собрание ФЛА постепенно оцифровывается. Переводу в электронный режим подвергаются музейные документы ― инвентарная, научная картотеки и картотека сохранности и др. В случае с большинством собраний ФЛА этот процесс в целом служит обеспечению сохранности и «работоспособности» музейного предмета. Полнота информации о предмете предоставляется удобно и качественно [Баах и Згуровец, 2003; Бледнова, 2003].

Часто оцифровка личного архива способствует популяризации имени деятеля искусства, и, как следствие, эстетическому развитию горожан. В этом случае электронная коллекция становится виртуальной выставкой работ. В качестве примера, опять вспомним ФЛА поэта и художника Аркадия Кутилова. Оцифрованный и помещенный на портале Омского Министерства культуры, рукописный и графический архив стал информационным событием, актуализировав яркое имя омского, сибирского искусства, познакомив зрителя/читателя с подлинниками, дав возможность их изучения, продемонстрировав особую роль ГМИО в городской художественной культуре.

Еще один путь применения информационных технологий в работе с ФЛА помог найти архив омской журналистки Л.Г. Шороховой, работа над постановкой на учет которого только началась в музее. Людмила Георгиевна стояла у истоков омской тележурналистики. Сферой ее особого пристрастия было омское искусство. Имя Шороховой ― уважаемо в художественной среде города. Коллекция печатной продукции (буклеты, каталоги), сопровождающаяся автографами живописцев и графиков разных поколений, стала первой в формируемом личном архиве. Было принято решение работать с оцифровкой этой коллекции не привычными способами ― замены бумажного носителя на электронный, но применив более широкой подход к предоставляемой источником информации. В информационную базу вносятся не только каталожные данные источника ― название, год издания, размеры, способ печати, авторские надписи. Но и более полная информация ― имена участников события (выставки), имена издателя (если известно), редактора, дизайнера. Таким образом, воссоздается вся полнота среды и времени активного участника художественной жизни Омска 1960–2000‑х годов.

Список литературы

Баах и Згуровец, 2003 ― Баах С.В., Згуровец И.Б. Электронные каталоги: из опыта работы ОГИК музея // Электронный век и музеи. Материалы междунар. науч. конф. Омск, 2003. Ч.1. С. 285–287.

Бледнова, 2003 ― Бледнова Н.С. Информационные технологии: реальности перспективы регионального музея // Электронный век и музеи. Материалы междунар. науч. конф. Омск, 2003. Ч. 1. С. 288–293.

Корусенко, 2003 ― Корусенко М.А. Новые информационные технологии в подготовке специалистов-музеологов // Электронный век и музеи. Материалы междунар. науч. конф. Омск, 2003. Ч. 1. С. 313–316.