Объектом исследования были выбраны теологические единицы, которые являются неотъемлемой составляющей древнерусской картины мира. Материалом для анализа стали композиты гимнографических текстов, в данном случае, мы будем рассматривать Служебную минею на май XII в. (ГИМ, Син. 166). Греческие соответствия, подобранные в минее, призваны проиллюстрировать существующие на любом этапе  сопоставления эквивалентности греческих и славянских единиц в письменных памятниках на Руси.  Целью данной работы является определение семантической структуры композитных образований, являющихся специфическими единицами минейного текста, соотношения с греческим источником. Задачи предполагают:

1)         выявление структуры композитов, их словообразовательной базы;

2)        сопоставление славянских композитов и их греческих соответствий;

3)       структурно-семантический анализ композитных образований.

4. Безусловно,  формальная и семантическая структура древнерусского переводного текста определялась структурой греческого оригинала. Религиозный текст в плане содержания представляется вполне символичным, а вследствие этого и формульным по структуре: т.е. речевая формула становится здесь средством номинации сложных понятийных единиц, которые требуют, с одной стороны, максимальной полноты охвата содержания, а с другой – предельной узнаваемости и свободной воспроизводимости.     В процессе перевода устанавливаются определенные отношения между двумя текстами на разных языках. Сопоставляя такие тексты, можно раскрыть внутренний механизм перевода.

Одним из таких средств являются композиты. О композиции в науке сказано немало,  как об одной из  наиболее характерных особенностей церковно-книжных текстов Древней Руси. Появление таких образований в древнерусской языковой системе традиционно связано с формированием литературного языка на ранних этапах его развития под активным влиянием старославянской лексической системы, где композиты появляются при калькировании сложных слов греческих оригиналов. Анализу подвергается собственно славянская лексическая система, отражаемая в тексте: именно отношения внутри этой системы делают возможным появление структурно близких композитов, а греческие соответствия Служебной минеи призваны проиллюстрировать соответствующие на любом этапе сопоставления отношения эквивалентности греческих и славянских единиц в письменных памятниках на Руси.    

5. Методологической основой анализа композитов с начальным бого-  стало сопоставление структуры и семантики греческих и соответствующих славянских  сложных слов или словосочетаний. При определении значения композита следует учитывать не современный перевод такого образования, а контекстуальное значение, реализованное словом. То есть, семантическое поле, которое образуется вокруг композита сопряженными с ним словами и соотношением значением составляющих его слов, актуализирует со-значения образования, которые и станут в будущем автономными лексическими значениями единиц-омонимов. Толкование семантики древнейших славянских композитов остается актуальной задачей исторической лингвистики. Чтобы решить эту задачу комплексно, необходимо учитывать широкий спектр факторов, которые обусловливают семантическое наполнение сложного образования, выступавшего в церковно-книжных текстах в качестве термина.  Еще И. И. Срезневский избегал  значения этих при составлении словаря и ограничивался  ссылками на греческие источники, кальками которых и является большая часть славянских композитов в религиозной культурной среде.

6. Общий взгляд на состав слов-compasita  в минеях 11-14 вв. позволяет увидеть закономерность в выборе компонентов сложных образований: наиболее часто это основы слов, в будущем определивших констант (концептов), как например, в нашем случае бог.   Критерии различения заимствованных композитов-калек и собственно славянских образований до сегодняшнего дня не выработаны. "Обрастание" калькированного слова формальными, грамматическими, словообразовательными показателями, осуществлялось на базе уже существующих  славянской системе  моделей, о чем нам говорит нарушение эквивалентности аффиксальных элементов греческого и славянского слов (богословъ, богословьнъ, богословьць).     Такая возможность разноаффиксных образований - это результат поиска адекватных средств отражения христианского понятия в славянской языковой системе на раннем этапе.     Калькирование при переводе древнего текста чаще всего сопровождается активной семантической обработкой слова - транспозицией и ментализацией, а значит, особенности деривации композитов в раннем славянском тексте определяются в первую очередь спецификой  раннего этапа освоения христианских понятийных единиц на славянской почве: активизация самой модели сложного слова неразрывно связана  с переосмыслением семантики слов.

Содержательная специфика текста минеи во многом определяет его языковое наполнение. Адресат настроен на выход за пределы текста, и это распространяется  на все его элементы, и как следствие этого смысловые пространства текста расширяются. Благодаря возможности соотносить по-разному элементы синтагмы возникает содержательная «многоуровневость» текста Минеи, которая возможно принципиальна для средневекового языкового сознания при восприятии песнопения; а композиты, являясь неотъемлемыми терминологическими и поэтическими единицами в тексте Минее,  во многом отвечают такой коммуникативной цели – их смысловая «многоуровневость» структурно задана, объективна.

Подходов к анализу композиции много, мы считаем более корректным рассматривать и исследовать сложения как синтаксические структуры, которые занимают промежуточное положение между синтагмой и словом, опираясь, таким образом, на тезис Э. Бенвениста о том, что «именное сложение – это микросинтаксис. Каждый тип сложных имен следует изучать как трансформацию какого-либо типа синтаксически свободного словосочетания» [3, 241]. Принципиально различая синтагму как свободное сочетание, которое не имеет логического ограничения по образованию, а базу композита как сочетание необходимое, автор указывает на функцию композита соотносить в структуре «относительные термины, требующие дополнительных терминов», и расширять, благодаря логическому соотношению разноклассовых единиц, объем понятия [там же, 246].     Для обозначения набора условий формирования смысла слова был выбран такой термин как ассоциативно-семантическое поле. Под ассоциативно-семантическим полем понимается комплекс значений слова, который складывается из:

1) общеязыкового значения слов в данный период развития языка;

2) древнейшего этимологического значения (традиционно называется внутренней формой слова);

3) жанрово обусловленных компонентов семантики слова (например, характеризующая семантика большинства имен в гимнографии и символическое значение личных имен в литургии);

4) из компонентов, обусловленных значимой религиозной идеологией определенного времени;

5) из составляющих, обусловленных влиянием греческого оригинала и ставшим результатом транспозиции семантики славянского слова в переводном памятнике в иной культуре;

6) из семантических долей, появляющихся в структуре семантики слова под влиянием контекстных условий (термин и разработка понятия Е.М. Верещагина).

При толковании значения композита такой подход представляется не только возможным, но и продуктивным, так как часто это искусственные образования, например калькированные с греческих слов, и семантика их не может быть определена на внетекстовом, общеязыковом уровне: она складывается из представлений переводчика 1) о значении и функциональной значимости славянских основ; 2) о смысле переводимого текста, в общем и целом и о значении компонентов греческого композита, причем здесь учитываются метонимические и метафорические дериваты в греческом; 3) о синонимических, квазисинонимических, паронимических и антонимических связях слов славянской языковой системе.       

7. Нам  представляется интересным анализ композитов с начальным бого-, в которых атрибуции Бога призваны охарактеризовать его сущность и установить систему отношений фрагментов мира: такое соположение имен расширяет объем понятия, увеличивая число представлений о фрагментах (здесь о Боге), об их связи, об их признаках.Композитных  образований  с начальным бого - в Минее на май достаточно много. Сложность процесса заимствования  ранний период развития языка с семантической точки зрения и поиск адекватной формы для новых культурных понятий не позволяют авторам словарей точно идентифицировать и лексическую, и грамматическую семантику этих образований. Так, например,  композит  богодъхновеныи, который часто встречается  минее:           (3об.) В греческом этот контекст выглядит так: Ουρανούς επέβης, γεγηθώς θεόπνευστε Ιερεμία, καί σύν ασωμάτοις, θρόνον τού Παντάνακτος περιπολεύεις. Здесь мы видим, что славянский композит произошел от греческого слова θεόπνευτε.  Начнем анализировать слово-источник и производное слово. Толкуя значение композита, Словарь древнерусского языка XII-XIVвв.  часто идет по пути разложения композита на две составляющие: т.е. - 1) вдохновленный богом; 2) исполненный божественного духа, мудрости. Старославянский словарь (10-11 вв.) так же определяет этот композит - "боговдохновленный, вдохновленный богом". Этот тип толкования  во многом отражает современное представление о значении композита, а ранние (древнерусские) композиты несколько иную семантику многих сложных образований. При определении значения композита, как и любого термина религиозной терминосистемы следует учитывать не современный перевод такого образования, а контекстуальное значение, которое реализуется словом: семантическое поле, создаваемое вокруг композита сопряженными с ним словами и соотношением значений составляющих его основ, актуализирует со-значения образования, которые и станут в будущем автономными лексическими значениями единиц-омонимов.    Разберем композит по основам: первая основа нам понятна, а вторая основа дъх - /дух - соотносится  с понятиями "дыхание" - "дуновение воздуха" - "состояние, внушение" - "жизнь" - "Дух Святой" - "Бог" - "душа" - "тело". Это общеязыковые смыслы, которые вкладываются в эту основу, но в разных контекстуальных условиях этот фонематив имеет определенное значение: так, "дух" в СДРЯ определяется  как "дуновение воздуха; дыхание; духовное начало в человеке; настроение, состояние; бесплотное сверхъестественное существо" [СДРЯ III 1990: 126,129-130]. Т.е., мы понимаем, что первоначально слово/основа сопрягает в своей семантике все со-значения, лишь актуализируя часть их в том или ином случае.При толковании композита богодъхновенъ нужно, конечно принять во внимание средневековое христианское представление о человеческой природе как о единстве духа, души и тела. Тогда композит богодъхновенъ  становится вполне оптимальным эквивалентом греческого θεόπνευσμ-, который отражает многоплановое понимание данного качества святого - человека, обладающего особым свойством души, или духом, соотносимым с Богом и важнейшей его ипостасью (Духом Святым), обладающим высшим значением, так как дух и разум живущего сопряжены (ср. слав. духъ - жизнь, как и греч. - πνεύμα ) по законам, данным Богом, -их Бог "вдохнул", как и жизнь, в уста такого человека. Вернемся в контекст: композит богодъхновенъ может быть истолкован через соотношение компонентов сложного слова как "причастный Богу (основа бого-) по духу (основа дъх-), "вдохнутому" Богом (греч. πνευσ- ). Т. е. речь идет, как мы видим, о ком-то, обладающим " высшей способностью разумной души" входить с общение с Богом, обладающий знанием о Боге, сопряженный с Духом как ипостасью Троицы. Смысл контекста именно  такой: дух как знание о Боге и жизнь, определяемая этим знанием, обусловливает восхождение этого святого на небеса и радостное предстояние Божьему престолу наравне с ангелами. Далее смотрим второй контекст, где также встречается данный композит:                    (4 лиц.). Данный контекст можно трактовать следующим образом: высшее знание есть цель восхождения святого, боговдохновенного, Бог даровал ему это знание и поэтому он "боговдохновенный". ( Πηγής τής ακηράτου μέχρι καταντήσας, απαυγασμάτων τών τήδε θεόπνευσε, τού ποθουμένου σοι τέλους σαφώς). Здесь мы также наблюдаем метод калькирования. Богодъхновен-е  является  здесь обращением к святому, избранному Богом, к тому, в кого Бог "вдохнул" знание.Итак, из результатов анализа следует, структура композита богодъхновенъ такова, что ее элементы бог- и дъх- могут по-разному соотноситься  в пределах семантики слова: 1) Бог "вдыхает"  тайну бытия и знание в святого и он становится "боговдохновенным", 2) дух - свойство-знание, полученное от Бога; 3) дух как средство восхождения к Богу; 4) дух, который присущ святому соотносится с Богом-Духом Святым.  

8. Анализ  структуры и семантики сложного слова, его соотношения с греческим источником позволяет выявлять смысловые комплексные фрагменты славянской языковой картины мира, которые актуализируются  в каждом конкретном случае переводчиком либо переписчиком греческого богослужебного текста. Композит, таким образом, является тем структурным образованием, которое позволяет славянскому книжнику ярко показать сопряженность, соотносимость, взаимообусловленность, перекрещивание и/или совпадение фрагментов христианской картины мира. Многочисленные смысловые связи внутри полей позволяют славянскому автору варьировать средства выражения важных религиозных понятий, расставляя различные семантические акценты, а также внося разнообразие в синтагматическое оформление текста. Но воспринимать дискретно компоненты сложного слова и толковать их обособленно было бы неверно: создается слово, цельное по структуре и содержанию. Сложное слово терминологично: оно является средством обозначения специального сложнейшего теологического понятия. Его форма принципиальна в древнейший период развития языка: двуосновное образование зачастую семантически тождественно одноосновному слову, пережившему транспозицию в церковном переводном тексте, а затем семантическую деривацию в языке в целом [Никифорова С. А. Композиты  благовЬрие и благочьстие в тексте Путятиной Минеи XI века].

Литература